Я не знаю, для чего в Москве нужна машина. Ну не знаю! На метро ведь все равно быстрее. И безопаснее для нервной системы
Однако же число автомобилистов в городе неуклонно растет. Ищут люди острых ощущений от жизни. И чем подержаннее машина, тем ощущения острее. Качественнее. Чего стоит один только страх заглохнуть на светофоре или потерять шаровую на ухабе! Адреналин, блин...
Ну мужчинам, положим, все эти волнения только в кайф. Мужчина без автомобиля -- джигит без коня. И если у него не вымазаны руки в масле, если он не вскакивает по ночам на призывный писк сигнализации, если не тратит на свою бибику львиную часть бюджета и не придумывает ей ласковые прозвища -- он не мужчина вовсе. Так, одно название. Прискорбный изъян в общегражданской статистике.
И что удивительно, мужчине-водителю даже в пробке стоять в радость. Можно лишний раз автомагнитолку покрутить. Открыть окно и обматерить соседнего автобрата. Или нетерпеливо погудеть, наслаждаясь звуком клаксона.
Но все это -- мужские погремушки. А женщины? Обычно они получают автомобиль в комплекте с мужчиной. Два в одном. Или три... Точно не выяснено до сих пор. И коктейль из автомобиля и мужчины -- это нормально. Но кто подскажет, зачем женщине нужен автомобиль? Я имею в виду: зачем он нужен обычной, самостоятельной, состоявшейся даме? Только не кричите мне на ухо про независимость и средство передвижения! Я нормально слышу. Но ведь у нас, как уже было сказано, самое лучшее в мире метро! И наземный общественный транспорт!.. В общем, я хочу от вас, читатели, одного: объясните, зачем я купила "опель-кадет"?..
-- Блондин? -- подняла брови я, впервые увидев "опель".
-- Белый... -- поправил механик, потирая ветошью руки. -- Металлик. Кузов с оцинковкой...
В общем, купила я немца. Цвет понравился. Название понравилось -- было в нем одновременно что-то военное и молодеческое... И знаете, жизнь сразу изменилась.
Женщина за рулем все еще вызывает оживление. Даже среди наших автомобилистов. Хотя, казалось бы, не Ирак ведь какой-то, пора уже и привыкнуть. Ан нет! Если на светофоре заглохнет мужчина, его, конечно, тихо обматерят. Но если на его месте окажется женщина, водители просто обгудятся! Обдудятся и облаются... И, объезжая, будут считать своим долгом напомнить ей о половой принадлежности -- а вдруг забыла? Или не поняла чего-нибудь?.. А если вздумает еще и огрызаться, вообще громко посоветуют дома сидеть, борщ варить, а не бампером перед мужиками крутить.
Такова уж российская действительность. Флирт флиртом, но на дороге у мужчины стоять опасно -- он тут же забывает про телячьи нежности. И показывает зубы бультерьера... У меня, например, комплекс неполноценности выпестовали именно автошовинисты. Довольно долго я чувствовала себя перед всеми виноватой. Испуганно жалась к обочине, волновалась -- удобно ли будет остальным?.. Особенно тому дяде на ржавом "жигуленке". А на заднем стекле даже готова была приклеить стикер: "Извините, у меня тоже есть машина".
Скоро я привыкла и к бешеному московскому движению, и к оригинальной манере поведения отечественных автоухажеров, и даже значительно пополнила свой лексикон ненормативной дорожной лексикой. "У... е... к му... телеканал "Культура"..."
Короче, я закалилась как сталь! Острая и блестящая... И уже не пугалась настойчивых сигналов сзади: "Лыжню..." Теперь я женственно выставляла средний палец в окно.
Настораживало одно -- я постепенно превращалась из феи в типичного шоферюгу. Стала реагировать на слова: "Шелл", "жиклер" и "ключ на тринадцать"... Подруги начали на меня странно коситься. "Кадет" мой ненаглядный жрал бензин, капризничал по утрам, а на шоссе все норовил прижаться к какой-нибудь хорошенькой иномарке... Короче говоря, сплошные хлопоты.
Говорят, у мужчины отечественная машина -- что капризная любовница: время, деньги, повышенное внимание. Взамен очень сомнительное удовольствие. У меня же мой "кадет" был типичным альфонсом. Прокладки ему купи, масла долей, фильтр поменяй, свечи замени, гаишнику за его внешний вид и безобразное поведение заплати... И за все за это он, так и быть, сделает мне одолжение -- заведется и проскачет сорок три километра без поломок. И вообще, если бы не он, разве я бы узнала, что такое шиномонтаж, карбюратор и "гонщица х...ва"?
Словом, он меня достал! Я решила -- нам пора расстаться. Без слез и сцен ревности. Подержанное чудо немецкой автотехники оказалось не по зубам слабой женщине. Тем более накануне у него очень удачно отвалился глушитель, и повода можно было не искать.
-- Ты не мужчина! -- презрительно сказала я ему, дала пощечину по фаре, накрасила губы и отправилась в газету давать объявление. В конце концов я и без него жила прекрасно.
...Девушка в газете страдала от жары и ловила мух. На мое жалобное: "Помогите" -- указала глазами на длинную очередь желающих.
-- Автомобили туда. Один печатный знак -- пять сорок...
"Опель-кадет", -- подумала я. -- Как много в этом слове... Букв. Однако..."
Продажа оказалась делом хлопотным. Телефон трезвонил не умолкая. Звонили младые юноши, не бреющие бороды, звонили зрелые мужчины в самом расцвете сил, осторожно кряхтели в трубку достопочтенные старцы, тоже желавшие с ветерком пронестись по остаткам жизни на белом "опеле".
Женщины не звонили. Вообще. Не находилось таких дур. Телефон вякал мужскими голосами, кот мяукал, сосед сверху терзал потолок дрелью. Я с тоскою глядела в окно -- сделка никак не клеилась. Всем хотелось товар получше, деньгами подешевле. Лучше даром...
Очередного соискателя я назвала "отцом Федором". Потому что торговался он насмерть. Почти как многоизвестный персонаж из "Двенадцати стульев". Только на сей раз битва шла не за гарнитур генеральши Поповой, а за вполне современный механический экипаж.
Блеял отец Федор так заискивающе, что пронял меня до глубины души.
-- А вы точно собираетесь покупать? -- выпытывала я. -- У меня тут грузины уже едут. С деньгами...
-- Ну зачем вам грузины, девушка? Обманут еще... Да и за Родину обидно...
Достал меня батюшка -- разогнала всех клиентов. Так он клялся и божился, что возьмет автомобиль за оговоренную сумму, не торгуясь, что чуть ли купюры не начал слюнявить.
Приехал к обеду. И оказался не при кредите. Он излазил мой многострадальный рыдван вдоль и поперек. По его сальным глазкам я поняла: автоконь понравился.
-- Вы вот что, девушка, -- сказал купец, в задумчивой фальши потирая подбородок ладошкой. -- Эту рухлядь у вас никто не купит. Ну, может быть, какой-нибудь меценат вроде меня... Чисто из благотворительности...
Мои надутые обиженно губки отец Федор понял по-своему.
-- В общем, дам я вам за нее триста долларов... -- отец вошел во вкус. -- Чего-то я сегодня добрый.
-- До свидания, -- спокойно сказала я.
-- Триста пятьдесят!
-- И ключ от квартиры...
-- Четыреста...
В общем, торговался больше он, а я упиралась. Говорила, что за такие смешные деньги лучше отдам машину пионерам.
-- Да вот же ржавчина, -- горячился отец Федор. -- Тут же кузовных работ на четыреста баксов!
-- Это, извините, птичка какнула... -- отбивалась я. -- И вообще, чего вы мне голову морочите? Сказали: "Подходит!" Чего теперь цену сбиваете?
-- Ладно, -- вздохнул он. -- Четыреста двадцать долларов и...
-- И?..
-- И часы "Сейко", швейцарские...
Объяснять ненормальному, что "Сейко" не могут быть швейцарскими, я уже не стала.
-- Ладно, деньги покажите. Немедленно...
-- Свояк подвезет... -- не моргнув глазом выдал отец Федор. -- Завтра...
-- Освободите помещение!
Я схватила мобильный телефон, набрала службу точного времени и громко прокричала в трубку.
-- Але, Резван? Резван? Это я... Да, приезжайте срочно. Да, машина ваша...
Отец Федор сделал озабоченное лицо. Что-то там себе прикинул на китайском калькуляторе.
-- Без ножа режете... -- буркнул он. -- Пятьсот восемьдесят...
-- Ни боже мой! -- раздраженно махнула я рукой. -- За эти деньги купите себе садовую тачку.
Дальше следовала эпическая битва за каждый доллар.
-- Шестьсот! -- раздавался его голос откуда-то из-под днища.
-- Нет.
-- Шестьсот двадцать! -- доносилось из салона.
Я только хмыкала.
-- Шестьсот пятьдесят, -- отзывался гулким эхом багажник.
Два раза отец Федор собирался порвать на себе рубаху, три раза разворачивался и уходил, но почему-то сразу же возвращался. Он выпил мою кровь, съел мою печень и основательно разжевал мой ум... В общем, когда мы наконец добрались да оговоренной еще вчера суммы, я уже тихо его ненавидела.
Короче, уступила я ему один доллар. Дальше торговаться не было моих сил.
-- И ваше оформление... -- отрубила я напоследок.
Уезжал отец Федор на моем альфонсе празднично -- два раза заглох, один раз пукнул перегазовкой и громко продудел на весь двор: р-расступись, пешеходы...
Однако это было еще не все...
Потому что вечером случилась в Москве страшная гроза. Ветер рвал провода, срывал крыши, из свинцовой мантии небес лупили молнии и буркотал гром. Все как обычно, в июле в столице такое случается.
Под утро гроза затихла. Я уснула. Разбудил меня громовой звонок телефона.
-- У... -- сказала я, не вылезая из-под одеяла.
-- Кхы... -- от одного звука этого голоса я вздрогнула и чуть не свалилась с кровати.
-- Але, это я... Я у вас вчера машину... В общем, голубушка, верните мне мои деньги...
-- Что случилось? С какой стати?
-- На вашу машину дерево упало!
Даже не знаю, на что он надеялся... Просто положила трубку и зачем-то сказала в пустоту:
-- Нет! Дерево упало на ВАШУ машину!..
Теперь мне фиолетовы все деревья города Москвы. Все автомобильные воришки, гаражи и коррозии на днище кузова! Я плевать хотела на тосол, зимнюю резину и всех гибэ... гибэ... тьфу ты... дэдэшников, вместе взятых. Все, что у меня есть теперь, -- маленькая бумажная карточка для входа в метро. И скромная мечта о новеньком ярко-красном кабриолете... В комплекте с блондином-автомехаником.
Наталья РАДУЛОВА
В материале использованы
фотографии : Владимира АРХИПОВА
Огонек, №34, август 2001г.
